Всенощное бдение и божественную литургию совершил ключарь храма протоиерей Николай Архангельский.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Рим. 93 зач. (6, 18–23)
Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности. Говорю по рассуждению человеческому, ради немощи плоти вашей. Как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию на дела беззаконные, так ныне представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые. Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности. Какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь, потому что конец их — смерть. Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная. Ибо возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем.
Рабство праведности как истинная свобода
«Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности» (ст. 18). Получается, что мы, освободились, но свободы не приобрели, потому что, избавившись от одного господина, греха, поработились другому. Пусть он является полной противоположностью нашему первому господину, но, тем не менее, он также нас поработил. Где же свобода? Как может человек стремиться к тому, чтобы стать рабом, потерять свою волю и во всем подчиниться другому? Ведь рабство предполагает полную и беспрекословную покорность. А чтобы лучше понимать, какое представление о рабстве было у римлян, приведу существовавшее у них изречение: «раб — это одушевленная вещь». У иудеев, по требованию закона, раба на седьмой год отпускали, а у римлян господин имел возможность сделать с рабом все, что ему угодно, Именно к людям, для которых раб — это одушевленная вещь, апостол Павел пишет: «Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности».
Далее апостол Павел объясняет: «Говорю по рассуждению человеческому» (ст. 19), — то есть не потому, что вы в действительности рабы, поскольку тот, кто стал рабом праведности, приобрел полную, истинную свободу, отличающююся от свободы мнимой, при которой человек, не подчиняясь другому человеку, раболепно служит ужасному тирану — диаволу. Можно сказать и иначе: он покоряется греху, страшному, жестокому деспоту, которым в каждом из нас являются страсти, и делает не то, что хочет и что представляется ему правильным, но то, что нагло велят ему его собственные страсти. А страсти, по учению святых отцов, суть демоны, через страсти диавол владеет нами. Итак, освободившись от рабства греха, мы стали рабами праведности, то есть беспрекословно предали себя в волю Божию, потому что истинная праведность — это исполнение воли Божией.
«Говорю по рассуждению человеческому, — поясняет апостол Павел, — ради немощи плоти вашей» (ст. 19). Наша плоть немощна в двух смыслах. Во-первых, немощен наш разум, который не может правильно понять, что такое свобода и что такое рабство. Во-вторых, немощна наша плоть, или, правильнее сказать, все то-плотское, что в нас есть, хотя бы оно пребывало в душе. В нас есть как бы два человека: один — ветхий, греховный, другой — образ Божий, обновленный Христом. Когда мы порабощены греху, тогда страдает образ Божий, потому что воспринимает грех как рабство. Когда же мы становимся рабами праведности, тогда страдает еще живущее в нас греховное начало, потому что ощущает это как тиранию, лишающую нас свободы делать то, что хочется.
Для некоторых людей это рабство невыносимо и они отказываются от Христа!
«Как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию». Апостол Павел не перечисляет все грехи, но выделяет только один, самый отвратительный и ужасный, самый тиранический — нечистоту, деликатно называя этим словом блуд. А все остальные грехи, такие как богохульство, пьянство, гордость, жестокость и многие-многие другие, апостол называет одним словом — беззаконие. «Так ныне, — говорит апостол Павел, — представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые», то есть подчинитесь праведности по крайней мере не меньше, чем раньше вы подчинялись греху. Апостол упрекает нас в том, что мы служили греху с беззаветной преданностью, как верные рабы, а теперь, поработившись праведности, проявляем двоедушие, робость, малодушие, не хотим идти до конца. Мы не хотим подчиняться нашему новому прекрасному, святому господину — праведности, хотя он ничего не требует для себя, а желает лишь нашего спасения и освящения. И апостол призывает нас не только поработиться праведности внутренне, но и совершать дела святые.
«Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности» (ст. 20). Замечательное рассуждение. Когда мы были рабами греха, мы тоже были свободными, делали всё, что хотели.
Как страшно подумать и представить, если все люди вокруг вдруг разом станут свободными от праведности, верности, дружбы, целомудрия.
Далее апостол Павел спрашивает: «Какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь» (ст. 21). Апостол даже не перечисляет их. Нам бывает стыдно просто вспомнить или назвать те грехи, которые мы совершали до своего обращения ко Христу, мы через силу говорим о них и тогда, когда приходится это делать на исповеди. А если нечаянно в памяти всплывет что-либо такое, то все наше существо содрогается, нам становится совестно перед самими собой и непонятно, мы ли это были. «Такие дела, каких ныне сами стыдитесь, потому что конец их — смерть» (ст. 21), то есть стыдимся мы не только потому, что эти дела осуждаются другими людьми, но и потому, что конец их — смерть, смерть не телесная, а душевная. Когда благодать Божия, Его слава и милость оставляют человека, он становится духовно мертвым, и, как сожженный в своей совести (см. 1 Тим. 4, 2), способен на любое беззаконие. Душевная смерть — это разлучение души с Богом, когда благодать Божия оставляет человека. Но она только преддверие смерти вечной, в которой человек полностью разлучается с Богом. В будущей жизни страдание от разлуки с Богом усугубляется. И некоторые святые отцы считают, что в разлучении с Богом состоит сущность адских мучений, потому что это страшнее, чем любые муки, понимаемые в узком смысле слова как муки телесные. Мы не осознаём, что, пока мы живем на земле, у нас есть возможность и надежда соединиться с Богом через покаяние, а после смерти у нас не останется и самой этой надежды.
«Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная » (ст. 22). Мы должны всегда помнить о том, что плод рабства праведности и свободы от греха есть святость, и потому надо радоваться, ликовать и благодарить Бога за то, что мы получили возможность стать святыми по благодати. Плодом этой нашей свободной жизни должна стать святость, а святость есть полная противоположность душевной смерти. В будущей жизни святость становится жизнью вечной, в которой мы соединяемся с Богом и наслаждаемся неизреченной славой богообщения.
«Ибо возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (ст. 23). Смерть неминуемо следует за грехом, если нет покаяния, отречения от греха и исправления.
А то, что мы получаем от Бога, — это дар Божий. Во-первых, потому что Бог искупил нас тогда, когда мы были еще грешниками. Мы ничего для Него не сделали, а Он — искупил нас Своей Крестной смертью. Во-вторых, потому что и теперь, когда мы поработились праведности, все, что мы имеем, все, что мы делаем как будто бы своими силами, — это дарования Божии.
Размышляя над сегодняшним чтением из послания святого апостола Павла, мы должны понять, что наше рабство праведности — это, в сущности, свобода или, по крайней мере, средство к обретению полной свободы, достигнув которой мы станем богоподобными. Ведь апостол Павел говорит: «Мы имеем ум Христов» (1 Кор. 2, 16), и значит, человек может достичь такого состояния, в котором он будет думать, как Христос, иметь только святые, чистые и истинные мысли, чуждые всякой лжи и скверны.
Когда же мы достигнем полного, беспрекословного порабощения Ему, так что уже не будем иметь ничего своего, тогда вдруг осознаем и почувствуем, что на самом деле мы получили беспредельную, божественную свободу и стали так близки и дороги Богу, настолько любимы Им, что Он сделал нас своими сынами и дщерями.
Аминь.
